литературный сборник молодых авторов
литературный сборник молодых авторов
август 2021 года
Ольга Островерх
Маринино
Сегодня небо покраснело в третий раз.
Когда у Марины выдавался свободный вечер, она ехала в ближайший ресторан «Звезда» и покупала там что-то вроде карбонары или говядины в брусничном соусе. Потом возвращалась домой и грела всю эту историю в микроволновке под новости.
.
.
https://www.istockphoto.com
В этот раз небо краснело, пока Марина вытаскивала пакет с мусором из багажника напротив свалки.
— Да чтоб тебя, — сказала Марина, глядя в небо.
На памяти Марины небо до этого краснело только два раза: когда она была совсем маленькой и когда училась на втором курсе. А сейчас ей было почти тридцать четыре и красного неба она не ожидала вообще.
Красное небо отражалось в луже около мусорки.
Если посмотреть на вопрос с исторической точки зрения, небо краснеть вообще не должно было. Атмосфера земли достаточно голубоглаза для того, чтобы оставаться такой до скончания времен.
— Небо опять покраснело, — грустно сказала Марина и кивнула соседу, который вытаскивал газету из почтового ящика. Из-за кривого носа она окрестила соседа филином. За семь лет жизни в этой многоэтажке Марина так и не удосужилась поинтересоваться, как его зовут.
— Что? — удивленно улыбнулся филин.
— Небо покраснело, говорю. Вон, смотрите, — Марина махнула рукой в сторону подъездного окна.
Филин прищурился, но так ничего и не ответил. Наверное, он уже давно привык к самым разным соседским странностям. Марина пошла в квартиру.
На Марсе небо, наверное, иногда фиолетовое — размышляла Марина. А на Сатурне оранжевое, как вот эта люстра. Оранжевое еще куда ни шло, если шагать от противного. Но красное? Это уже фарс какой-то.
— Да чтоб тебя, — сказала Марина, глядя в небо.
На памяти Марины небо до этого краснело только два раза: когда она была совсем маленькой и когда училась на втором курсе. А сейчас ей было почти тридцать четыре и красного неба она не ожидала вообще.
Красное небо отражалось в луже около мусорки.
Если посмотреть на вопрос с исторической точки зрения, небо краснеть вообще не должно было. Атмосфера земли достаточно голубоглаза для того, чтобы оставаться такой до скончания времен.
— Небо опять покраснело, — грустно сказала Марина и кивнула соседу, который вытаскивал газету из почтового ящика. Из-за кривого носа она окрестила соседа филином. За семь лет жизни в этой многоэтажке Марина так и не удосужилась поинтересоваться, как его зовут.
— Что? — удивленно улыбнулся филин.
— Небо покраснело, говорю. Вон, смотрите, — Марина махнула рукой в сторону подъездного окна.
Филин прищурился, но так ничего и не ответил. Наверное, он уже давно привык к самым разным соседским странностям. Марина пошла в квартиру.
На Марсе небо, наверное, иногда фиолетовое — размышляла Марина. А на Сатурне оранжевое, как вот эта люстра. Оранжевое еще куда ни шло, если шагать от противного. Но красное? Это уже фарс какой-то.
У Марины не было настроения делать что-то. Каждый раз, когда небо краснело, у нее ныли виски — она была очень чувствительной к погоде. В такие дни она предпочитала отсиживаться дома, пить теплый зеленый чай и думать о новых туфлях, которые обязательно купит со следующей зарплаты.
Но в этот раз она доехала до работы на сером рено сандеро и вышла из машины, грустно уставившись в зеркало заднего вида. Красное небо треугольником подмигивало ей.
— Почему такая грустная? — участливо спросила секретарша и поставила размашистую подпись не глядя.
— Это из-за красного неба, — неопределенно ответила Марина и поспешила убраться восвояси от дальнейших светиных вопросов.
— А-а-а, — с понимающим видом протянула Света. Ее красное небо тоже периодически беспокоило.
Но в этот раз она доехала до работы на сером рено сандеро и вышла из машины, грустно уставившись в зеркало заднего вида. Красное небо треугольником подмигивало ей.
— Почему такая грустная? — участливо спросила секретарша и поставила размашистую подпись не глядя.
— Это из-за красного неба, — неопределенно ответила Марина и поспешила убраться восвояси от дальнейших светиных вопросов.
— А-а-а, — с понимающим видом протянула Света. Ее красное небо тоже периодически беспокоило.
Если мы немного всмотримся в красное небо, мы очень скоро определим, что оно не такое уж и красное. Оно не отливает в бордовый или винный и не имеет плавного перехода в кислотный. У неба усталый песочный цвет. В такой красится ядерный гриб через пять минут после взрыва.
Когда на красном небе заходит солнце, закат превращается в багряную ленточку на горизонте. А в ночное время цвет становится темно-бордовым. Проглядеть голубое за красным можно, если сильно прищуриться. Но если долго щуриться, начинают болеть веки.
Когда на красном небе заходит солнце, закат превращается в багряную ленточку на горизонте. А в ночное время цвет становится темно-бордовым. Проглядеть голубое за красным можно, если сильно прищуриться. Но если долго щуриться, начинают болеть веки.
Марина терпеть не могла все виды красного неба.
— Боже, какая гадость, — она стояла напротив большого и глубокого озера, вокруг которого в рядочек росли елки и тополи. Озеро стало пунцово-пепельным: отражало красное небо.
Кольцо потекло по воде от марининого ботинка, красный переполошился и заходил кругами. Марина достала телефон и набрала номер из недавних.
— Але! Ну и где ты? Я заждалась тебя. Езжай быстрее. Она нервно засунула телефон в карман.
Когда он подошел к ней и обнял за плечи, Марина развернулась и сняла с него солнечные очки.
— Вот ведь блин, — разочарованно протянула Марина.
— Что такое? — не понял он.
— Отражается... — пожаловалась Марина, глядя в его когда-то серые глаза с яркими белками. Они отливали розовым.
Марина развернулась и побрела вдоль озера. Он шел за Мариной, ничего не понимая, и ничего не уточнял.
— Боже, какая гадость, — она стояла напротив большого и глубокого озера, вокруг которого в рядочек росли елки и тополи. Озеро стало пунцово-пепельным: отражало красное небо.
Кольцо потекло по воде от марининого ботинка, красный переполошился и заходил кругами. Марина достала телефон и набрала номер из недавних.
— Але! Ну и где ты? Я заждалась тебя. Езжай быстрее. Она нервно засунула телефон в карман.
Когда он подошел к ней и обнял за плечи, Марина развернулась и сняла с него солнечные очки.
— Вот ведь блин, — разочарованно протянула Марина.
— Что такое? — не понял он.
— Отражается... — пожаловалась Марина, глядя в его когда-то серые глаза с яркими белками. Они отливали розовым.
Марина развернулась и побрела вдоль озера. Он шел за Мариной, ничего не понимая, и ничего не уточнял.
https://ru.depositphotos.com
В баре было темно и тускло, а еще воняло темным пивом и залежалой рыбой. Но главное — не было видно красного неба.
— Девушка, — к ней, покачиваясь, подошел подпивший мужчина в мятом костюме. — Вы ик одна тут?
Марина помотала головой. Мужчина огляделся кругом и сел на соседний стул. От него веяло стойким алкогольным ароматом и лирическим настроением. Марина прищурилась и отодвинула от себя собственный пустой стакан.
— Вы ик чего тут? — участливо продолжил мужчина.
— Устала. Душно, — промямлила Марина.
— А что случилось, ик красавица?
Марина неодобрительно осмотрела мужчину с носков потертых ботинок до седеющей залысины и тактично промолчала.
— А ведь вообще, — размышлял мужчина, — я хороший человек ик. Мало хороших людей на земле. А я вот ик хороший. Вот у меня была жена — такая женщина...
— Конечно, — думала Марина. — Хороший. Хорошим до красного неба далеко.
— Девушка, — к ней, покачиваясь, подошел подпивший мужчина в мятом костюме. — Вы ик одна тут?
Марина помотала головой. Мужчина огляделся кругом и сел на соседний стул. От него веяло стойким алкогольным ароматом и лирическим настроением. Марина прищурилась и отодвинула от себя собственный пустой стакан.
— Вы ик чего тут? — участливо продолжил мужчина.
— Устала. Душно, — промямлила Марина.
— А что случилось, ик красавица?
Марина неодобрительно осмотрела мужчину с носков потертых ботинок до седеющей залысины и тактично промолчала.
— А ведь вообще, — размышлял мужчина, — я хороший человек ик. Мало хороших людей на земле. А я вот ик хороший. Вот у меня была жена — такая женщина...
— Конечно, — думала Марина. — Хороший. Хорошим до красного неба далеко.
Когда небо краснеет, меняется не только его цвет. Воздух тоже становится душным и тусклым, с противным привкусом гари.
Марина каждый раз кашляла, когда выходила на улицу.
— Вот эту, — она ткнула пальцем в голубую краску. — Четыре банки. И клей. Продавец кивнул и повернулся, чтобы пойти на склад.
— Ремонт? — непонятно зачем спросил он. Марина пожала плечами.
— Красное небо.
— Вот эту, — она ткнула пальцем в голубую краску. — Четыре банки. И клей. Продавец кивнул и повернулся, чтобы пойти на склад.
— Ремонт? — непонятно зачем спросил он. Марина пожала плечами.
— Красное небо.
Дома она достала стремянку из кладовой, повесила банку с клеем на край лестницы и полезла с под потолок.
В одиночку красить что-то наверху достаточно неудобно. Даже если учесть, что Марина устелила весь пол старыми газетными страницами и переоделась во что не жалко.
Голубой цвет неохотно залезал на белый потолок. Для того, чтобы перекрасить всю квартиру, Марине понадобилось четыре дня.
Она удовлетворенно выдохнула, когда убрала все газеты и прошлась по местами заляпанному полу.
— Так лучше, — кивнула она. — Так лучше. Так было лучше.
Чего-то не хватало.
В одиночку красить что-то наверху достаточно неудобно. Даже если учесть, что Марина устелила весь пол старыми газетными страницами и переоделась во что не жалко.
Голубой цвет неохотно залезал на белый потолок. Для того, чтобы перекрасить всю квартиру, Марине понадобилось четыре дня.
Она удовлетворенно выдохнула, когда убрала все газеты и прошлась по местами заляпанному полу.
— Так лучше, — кивнула она. — Так лучше. Так было лучше.
Чего-то не хватало.
Она снова шла по улице снова после неуютной грозы и смотрела на багряные лужи под ногами.
— Чего-то не хватает, — думала Марина.
Каждый раз, когда ей было плохо, небо становилось красным.
Когда красное небо стояло над головой, нужно было поднять голову, чтобы его увидеть — это еще куда ни шло. Но потом оно начинало отражаться в каждой прозрачной и не очень поверхности, и чтобы не видеть красноты, нужно было не смотреть ни вверх, ни вниз и только прямо. Это немного тревожило.
Марина остановилась напротив витрины какого-то обувного магазина и минуты три задумчиво разглядывала свое отражение в стекле.
Потом кивнула сама себе, развернулась и пошла в сторону гипермаркета.
— Чего-то не хватает, — думала Марина.
Каждый раз, когда ей было плохо, небо становилось красным.
Когда красное небо стояло над головой, нужно было поднять голову, чтобы его увидеть — это еще куда ни шло. Но потом оно начинало отражаться в каждой прозрачной и не очень поверхности, и чтобы не видеть красноты, нужно было не смотреть ни вверх, ни вниз и только прямо. Это немного тревожило.
Марина остановилась напротив витрины какого-то обувного магазина и минуты три задумчиво разглядывала свое отражение в стекле.
Потом кивнула сама себе, развернулась и пошла в сторону гипермаркета.
https://unsplash.com
Весь пол Марининой квартиры — пузырчатый ламинат под красное дерево — был покрыт плотным слоем зеркал.
Они были очень разные — огромное зеркало из прихожей в центре гостиной, прямоугольное (содранное со стены ванной) где-то в кухне, десятки средних и маленьких тут и там. В каждом, даже самом миниатюрном, зеркале отражался неровный слой голубой краски, покрывшей потолок.
Марина сидела на полу в спальне. Вокруг нее разливались маленькие лужи и большие лужицы. Шторы были наглухо задернуты (чтобы не пускать сюда дурацкий красный).
Она взяла одну лужицу в руки и покрутила ее, чтобы рассмотреть голубизну своего неба лучше.
— Теперь все хорошо, — сказала Марина.
Они были очень разные — огромное зеркало из прихожей в центре гостиной, прямоугольное (содранное со стены ванной) где-то в кухне, десятки средних и маленьких тут и там. В каждом, даже самом миниатюрном, зеркале отражался неровный слой голубой краски, покрывшей потолок.
Марина сидела на полу в спальне. Вокруг нее разливались маленькие лужи и большие лужицы. Шторы были наглухо задернуты (чтобы не пускать сюда дурацкий красный).
Она взяла одну лужицу в руки и покрутила ее, чтобы рассмотреть голубизну своего неба лучше.
— Теперь все хорошо, — сказала Марина.
Позавчера небо покраснело в третий раз.
Верстка: Ангелина Татаринцева