София Билоус

Им назло

октябрь 2022 года
Горницкая Любава. Олимп|и|Ада. — М.: Волчок, 2022. — 256 с.
Подростки бывают опасны. А опасными они бывают, потому что не понимают взрослый мир, боятся его жестокости, излишней рациональности и грубости. Старшие не хотят слушать, будучи уверенными в своей правоте, и не желают ничего объяснять. И подростки начинают сомневаться. Так поднимаются восстания, и мир перекраивается детьми, слишком рано столкнувшимися с тьмой. Так рождается жанр подростковой антиутопии.
Я говорю: «Подростковые антиутопии!», вы выкрикиваете «Голодные игры» Сьюзен Коллинз, «Дивергент» Вероники Рот, «Бегущий в лабиринте» Джеймса Дашнера. И список можно продолжать ещё долго. Идею нельзя назвать новой, ведь первая антиутопия для подростков «Дающий» Лоис Лоури вышла в 1993 году, а мировая популярность и признание пришли в 2010-х годах. Сейчас пламя жанра далеко не страстно бушует, и на косплей-фестах реже встречаются девушки в костюмах Сойки-Пересмешницы. Но это не мешает авторам экспериментировать с исписанным и избитым, играя с формой и придумывая что-то своё.
Писательница Любава Горницкая — новое лицо в мире литературы. Бывшая школьная учительница, она уже выпускала в формате самиздата мистический роман «Мёртвая вода» и мрачные стихотворения. «Олимп|и|Ада» — её официальный дебют в издании «Волчонок». Антиутопия вошла в длинный список конкурса «Книгуру» и в короткий список премии В. П. Крапивина в 2021 году.

Любава Горницкая
АЛЕКСАНДРЪ
Литературно-исторический журнал
Ада Бельская живёт в мире, который создавали звёзды. Звучит романтично, не так ли? Совершенно нет. Так учат первоклашек Равнинного союза: идеология, политическая система и нормы общественной жизни складываются из подчинения «газовым гигантам». Звёздная терминология порой доходит до абсурда. У всех на рукавах звёзды-нашивки определённого цвета, школы поделены на созвездия, а лучших учениц называют старшими лучиками. Названия в романе, в целом, интересны. Одни играют с нашей эмоциональной привязкой (не учитель, а Старшая мама, не привычное Правительство, а Родительский комитет), другие призваны показать, насколько прост и сер мир (области называются Юг-1 и Север-2, времена года Двузим и Первозим). Деланая и искусственная «семейственность» просвечивает через эмоционально пустое общество: родственники легко забываются за малейшие огрехи, внуки отводят дедушек в Утилизатор. Равнинный Союз строится из людей, как из кирпичиков, поэтому каждый должен знать своё место и быть за него в ответе. Чётко прописано, что хорошо. Наизусть заученно, что плохо.
«Работа на заводе или комбинате приносит пользу. Учёба приносит пользу. Спорт приносит пользу. А искусство бесполезно»
Аду окружают люди, которые в Равнинном Союзе считаются неблагонадёжными. Её мать пропала без вести на войне, оставив дочь на бабушку, а лучший друг втайне пишет стихи. Она верит в большее, чем рассказывают на идеологии в школе. Хочет верить. И страдает из-за этого. Даже находясь в ОЛИМПе (специальной школе для «особых детей» со строжайшей директрисой ЮЮ, где порка в норме вещей), она слушает вымышленные истории своей сокурсницы на холодном кафельном полу и мечтает о побеге. Сказки перемешиваются с реальностью, становятся ею. Жаль, что они не всегда заканчиваются хэппи-эндом.
Антиутопия становится подростковой не потому, что она проще, а тинэйджеры слишком малы, чтобы понимать Оруэлла и Хаксли. Дело совсем другом. В героях. Это дети, узнавшие нечто запретное и стремящиеся поделиться этим со своими запутавшимися ровесниками и давно сбившимися с верного пути родителями. Дети, не желающие забывать или желающие вспомнить. В силу своего возраста они храбры и готовы бороться, на что часто не решаются люди, долго находящиеся под влиянием разрушающего их мира. Подростки способны на бунт, они выходят за рамки созданной взрослыми реальности и побеждают. Первая любовь, будоражащая сознание, юношеский максимализм и вера в счастливый конец. Несмотря на то, что герой не обязан дожить до конца (как Трис из «Дивергента»), его действия не могут остаться незамеченными. Он спаситель.

«Олимп|и|Ада» во многом изобретательна. Понизив привычный для жанра возраст героини, Любава Горницкая добилась того, что к по-детски честной и во многом запутавшейся Аде проникаешься симпатией с первых страниц, несмотря на её противоречивые взгляды. Девочка неидеальна и прекрасно это осознаёт. Она видит: некоторые её подруги, маленькие и хрупкие, готовы стоять за свои идеи, не воспринимая боль наказаний. Но Ада слаба. Она совершает ошибки, учится. Всё время стоит на краю страшного выбора, но не сваливается в пропасть, не ведётся на игру, затеянную другими. Она держит в руках пистолет, но не может выстрелить. Она не убийца. Она девочка, подмечающая гораздо больше, чем хотят «безупречные» носители золотых звёзд и члены Родительского комитета: травмы запястий математика и шрам на всё лицо учительницы истории. Взрослые неидеальны, и они совершают ошибки. Они такие же жертвы и тоже не знают, как выбраться. Боятся.

«Я хотела уйти. Но теперь казалось, что просто сбежать не слишком честно. Уйти равно бросить. Считалось, что мы сами  по себе. Так хотел ОЛИМП. Поэтому нам запрещали разговаривать. Держаться за руки. Делиться едой. Помогать. Но мы были вместе. Им назло».
Ада заслужила счастливый конец. Но мир не может поменять один недовольный подросток. И даже несколько девочек.
Локации романа не новы и визуально повторяют многие им предшествующие. К примеру, чёткое деления на районы напоминает систему дистриктов Сьюзен Коллинз: серые простые заводы в периферии страны, учёные институты для создания нового оружия в Центральном регионе. Мрачные полуразрушенные после бомбёжек здания — часть городской инфраструктуры, как у Вероники Рот. Учебные учреждения для «неправильных» детей похожи на тюрьмы-лагеря из «Тёмных отражений» Александры Бракен. Но неоригальность локаций не делает книгу хуже, ведь они лишь декорации на фоне борьбы, разворачивающейся в головах подростков, удивительно живо и ярко прописанных. Они не картонки с мечами в руках. Они истории и мысли, принципы и мнения. Мечты.

Антиутопии вряд ли когда-то себя исчерпают. Людей всегда что-то не устраивает, им всегда хочется против чего-то бороться. И роман Любавы Горницкой — хороший пример развития жанра. Простой язык. Приятная история, держащая в напряжении до самого конца. Реальная жизнь, где часто мало сбежать из лабиринта и нет сил добраться до спасительного леса.