Созвездия озаряли льдистый простор серебристым светом, и каждый из нас уже знал, в каком краю Вселенной находится каждая планета, каждый астероид и каждая звезда, которую мы удостоили ранее своим вниманием. Я посмотрела на небо, потом на Ариэ, потом туда, куда смотрел он. На бескрайнем, расцвеченном звездами небе он видел одну, вполне конкретную светящуюся зеленоватым точку в созвездии Центавра.

— Твоя Дри-ката, она ведь там, да? — я указала на зеленую звезду.

— Да, это она. — Он снова тяжело выдохнул, я затаила дыхание, и он продолжил рассказ. — На чем я остановился? Да, мне стало скучно, я вернулся на ту опушку, где обосновался для ночлега, и лег спать.

Но тут я вышел на небольшую поляну. Поляна эта заросла густой травой, среди которой тут и там виднелись россыпи нежных цветов, а в самом её центре росло высокое раскидистое дерево с длинными, изящно изгибающимися вниз ветвями. Из-за этих ветвей дерево походило на земную иву, и, может, даже являлось её инопланетной родней. От Ивы (я решил окрестить дерево так, чтобы не уйти в пространные рассуждения) словно исходила прохлада и свежесть, и поляна с ней оказалась для меня настоящим спасением в такую жару, потому я устроился между массивных корней и скоро задремал. В полусне я ощущал только прохладу и то, как ветви почти нежно касаются моего лица, постоянно покачиваясь, хотя вокруг не было ни намека на ветерок. Ощущение абсолютного блаженства и даже счастья охватило меня в этой сладкой полудреме, и мне совершенно не хотелось оставлять свои грезы и идти дальше, а хотелось лежать здесь так долго, как это возможно. Меня разбудили капли дождя, упавшие на лицо. Я открыл глаза и увидел, что небо заволокло густыми темными тучами, а трава на поляне пригнулась от падающих с неба крупных дождевых капель. Сквозь густые ветви Ивы капли практически не просачивались, и потому земля под деревом была почти сухой. Дождь усиливался, скоро на поляне размокла земля, и выйти отсюда стало делом не столько невозможным, сколько неприятным: это значило испачкать ботинки, одежду, невыносимо устать от тяжелого пути сквозь мокрый лес, а ведь до моей палатки отсюда было не так уж и близко.

Когда я вернулся на свою опушку, то увидел палатку и другие вещи в довольно удручающем состоянии, что неудивительно, учитывая, какой сильный был ливень. Я сложил вещи, стараясь не запачкать их еще больше, и снова проделал уже кажущийся не таким долгим путь к Иве. Ива шелестела. Лес вокруг был тих и словно бы спал. Я расставил палатку под ветвями, благо, колоссальность дерева позволяла расположиться таким образом, сел в корнях и весь оставшийся день провел, обустраивая себе жилье. Под Ивой было безопасно, я знал это хорошо, и потому волновался только о собственном комфорте.

Её нежные смуглые руки гладили меня по голове, легкие кудри иногда почти игриво задевали мое лицо, и она пела. В её песне я не различал слов, только какой-то единый звуковой фон, незамысловатый мотив, который хотелось слушать и частью которого хотелось стать. Но в один момент вся атмосфера блаженства рухнула: то ли изменилась тональность, в которой пела девушка, то ли я различил в песне какое-то слово, и смысл этого слова заставил меня ужаснуться, но, внезапно я проснулся замерзший и в холодном поту. Меня колотило от холода, исходящего от Ивы, но это было мелочью в сравнении с тем, что происходило в моей душе. Мне было страшно, и увиденный сон с девушкой и прочими прелестями казался уже не сладкой мечтой, а психоделическим кошмаром. Какая девушка? Какая песня? Все это пусть и было красивым и вдохновляющим, но никак не могло существовать в реалиях этой планеты.

Завтра с рассветом прибудет лайнер и заберет меня, и вряд ли я когда-то еще увижу эту лесную планету, эти Деревья и девушку-Иву. Сердце болезненно сжалось, но я, отогнав невеселые мысли, отправил запрос в Содружество, чтобы мне прислали транспорт, после чего лег спать. Мне снилось все вперемешку: лес, девушка, космические просторы, еще что-то малопонятное, но разбудил меня не свет Фурха и Тарии и даже не холод, а она. Девушка-Ива сидела у палатки и смотрела на меня своими грустными темными глазами.