Не доросли и до права голоса,

В нас ирония над всеми и вся.

Мы рвём на постпоэзии волосы,

Фетовский стих разнося.



Белые стены в классе не зря,

В нас буйствует новая кровь.

Здесь проходит древний обряд,

Реинкарнации слов.



Мы разрываем руками гробы

Пушкиных и Толстых.

Готовы к любым поворотам судьбы,

Кроме страниц пустых.

Скопленье лентяев и прочего хлама

По улице сонной плетётся с утра.

Остался окурком помятым у бара

Поэт постмодерна, сгоревший дотла.



Сказать, что он мёртв, что сознанье усталое

Теряет пошатанный гомеостаз,

Нельзя, но уходят ступеньки, как палуба,

В размытую водами вздорную грязь.



Он семя, что в почву дурную упало,

В безводный, бесплодный и глинистый грунт.

В безвкусной эпохе дрянного товара

Подобие книг за секунды метут.



И в этом безвыходном конгломерате

Грозили поэту суровою мздой.

Он станет слабее, погрязнет в разврате,

Но сам никогда не уйдёт на покой.

Юноша дерзкий, горбун и заика,

Глух, глуп, слеп, нем,

Тело восторженный жалит озноб,

Скошенным взглядом — от нервного тика —

Смотрит в опущенный цинковый гроб.



Видит: закрытые темные веки,

Руки — крестом на опалой груди.

Справа — стена, вавилонские реки,

Слева — Америка, Бог — впереди.



Рядом с могилою — Зельченко, Бродский,

Бофиль — у надписи, крестится Флинт.

Профиль надгробия, правда, уродский…

Как мне знаком этих черт лабиринт!



Ну, Квазимодо, вглядись чуть получше,

Что же напомнили эти черты?

Порванный рот, разнобокие уши.

Грустно признаться, что труп — это ты?

Крошка я

к отцу пришла

И спросила громко:

«Что такое

Постмодерн?

Что ж его

так много?»;



«У него секретов

нет,

Все довольно просто.

Дам тебе

один совет:

Под чужим

ставь подпись.







Если ты увидел

текст,

В нем слова крутые.

Не стесняйся

Говорить,

Написал их

Ты, и





Все другие тексты

Тоже

Рук твоих работа.

Если спросят:

"Разве можно?

Воровать у

Гете? ".







Ты спокойно

Отвечай:

"Я — постмодернистка!

Это все

МОИ стихи

Я — не аферистка! "».







И спросила я тогда:

«Папа,

как же "мета"?

Разве постмодерну

Есть

Продолженье где-то?».





Папа с грустью

посмотрел.

Ждет ответа кроха!

«Постмодерна больше

Нет!

Разве это

плохо?».