хозяйство мёртвое. садовник, ты исчез —
наш огород завял, и урожая нет.
где ты растил морковь дурной траве вразрез,
мне там ты наказал стеречь миндальный цвет.

потом завяло всё. твой сад порос плющом,
самшит и розмарин засохли на корню,
гниль свёклы разрослась оранжевым борщом,
миндаль предал свой цвет зелёному огню.

худые сапоги, скрипя в сырой траве,
от мочек до висков мне больно режут слух.
гниль яблок на зубах — в утробе мухи две
бессовестно жуют костей здоровый дух.

садовник, ты вчера их с шумом выгонял,
«вон с яблони!» кричал и очищал от спор
личинок шумный рой. потом — смешной финал —
под комариный вальс шагнул через забор.

клубок червей теперь живёт в твоих следах.
в их доме кровь кипит — так вянет бузина.
садовник бросил сад, неправедный монах —
мне смерть в саду гнилом, как в келье, суждена.

Кудри разбросаны жемчугом палевым,
Стрелка бежит марафон.
Телом серебряным, блеском эмалевым
Кольца стучат о флакон.
Сонные записи на подоконниках,
Пылью покрытый мольберт,
Песни о сказочных греческих конниках,
Неаккуратный конверт…
Памяти берег размыло широтами
Времени и городов.
Тонкая изгородь перед воротами —
Свалка пустых поездов.
Тихо звенят поржавевшими шпорами
Всадники в центре стола.
В платье муслиновом, темными шторами
Юность меня обняла.

1
В душной крохотной комнате не было света.
Белой мраморной куклы живое лицо
Чуть осунулось. В иней прозрачный одето
Это стройное тело. На пальце кольцо -
Отголосок из сна. Загустевшие тучи
Посмотрели сквозь щель и, накрыв пеленой,
Крепко сжали ладонь, протянули скрипуче:
«Засыпай, засыпай, ты вернулась домой».

2
Небо хлюпает синим напудренным носом.
Хлопья пыли и влаги сплетаются в саван.
Он расстелется, спрячет холмы за утесом
И откроет проход в опустевшую гавань.
Колыбель остановлена, ветер любовно
Расправляет постельные белые складки,
А заметив меня - улыбается, словно
Встречи ждал. Пять шагов до могильной оградки.

3
Белый мрамор холодный, замерзший портрет.
Ты бы знала, как сильно хочу слепоты!
Не читать эти буквы знакомые. Нет!
Чтоб не видеть стальные резные кресты,
Перестала болеть и гудеть голова,
Чтобы ты прекратила просить новой встречи.
Извини, дорогая моя, за слова
И забудь обо мне, как закончится вечер.

Больше не навещу. Уезжаю. На век.
Я прошу — не тревожь и забыть помоги...
Я молю — не держи, я — живой человек!
Мне достаточно мук! Мы с тобой не враги.

4
Взгляд на землю направив уставший, тяжелый,
Потревожив ногой паутину снегов,
К почерневшей траве прикоснулся я голой -
Без перчатки — рукой. И послышался зов:
«Я живая. Я здесь» (пели так душегубы —
Это крики сирен). И в могильной тиши
Ветер жадно впивается в пухлые губы,
Унося за собой отголоски души.

5
Здесь туман, как желе — поглощает рассвет.
Я ослеп. В землю спрятали птицы глаза.
В душной крохотной комнате выключен свет.
Наверху слышен гул — разыгралась гроза.
Куклы мраморной взгляд раздевал до костей.
Губы синие, помню, как мед были сладки.
Гавань снова пуста, ожидает гостей.
Ветер гладит постельные белые складки.