Если бы меня спросили, как можно показать тесноту большого города, я бы сразу подумала о стихотворении Анастасии Анцуповой. Какой-то безысходностью и тяжестью отзывается оно у меня. Москва в тексте показана чем-то страшным, неподъёмным и вызывает ужас — у Анастасии получилось показать город с другой, нетуристической стороны. Автор, которому «хочется сжаться», будто бы выражает протест, непринятие бешеного ритма жизни, но уже в следующей строчке пытается «стать крошечной частью огромной махины» — мирится с происходящим.

Сначала был непонятный азарт. Хотелось искать строки, в которых мой небольшой город перекликается со столицей и обретает такую же величественность. Интересно было следить за тем, как беспокойное утро перетекает в вечер, где уже не «вздыхает надрывно спросонья Москва», а «лиловыми каплями брызжет закат», указывая то ли на быстротечность дня, то ли на спускающееся к вечеру спокойствие.

Потом стало страшно. Москва повернулась на сто восемьдесят градусов. Внутренний горожанин внезапно ощутил давящие со всех сторон дома, лица незнакомых людей и шум в ушах. Навигатор больше не весёлый попутчик, а бездушный голос, прокладывающий дорогу в жизни потерянного жителя. Анастасия удачно передала состояние безысходности во второй строфе, где в действиях лирического субъекта явно просматривается паранойя и безответный диалог с самим собой. Глаголы в настоящем времени, которые автор употребила при описании утренней Москвы, показывают реальность описываемых событий. Да, это происходит сейчас. Это происходит каждый день. И завтра будет так же.

Если бы меня спросили, как можно показать «день сурка» в городе, я бы сразу подумала о стихотворении Анастасии Анцуповой. Не все стихи должны воспевать прекрасное, и, судя по тексту, автор это понимает. Задумываться о рутине не хочется никому, особенно тем, кому в ней и так «тесно и душно». Но ни у кого, кроме поглощенных ритмом города, не получится рассказать об этом правдивее. У Анастасии получилось.